"Пока мы стонем: "Вытерпеть нет силы",
Ещё на деле в силах мы терпеть".
Уильям Шекспир
На следующее утро, как и обещал, Джозеф приехал за рукописью. Амелия встретила его холодно. Мысли девушки всю ночь вращались вокруг расстроенной помолвки младшей сестры. Фостер не стал утомлять возлюбленную вопросами, посчитав, что если она пожелает, расскажет всё сама. Но позже всё же уточнил у Лиззи, не случилось ли чего. Служанка, как на духу, выложила и о визите мистера Уитмора, и о разбитом сердце Мэри. Решив более не терять ни минуты, журналист попросил передать Амелии, что через два дня будет ждать её "где обычно", и спешно уехал. Ему предстояло меньше чем за сутки переписать внушительных размеров роман, а с утра явиться в бодром расположении духа на встречу с издателем.
Амелия за это время успела нанести визит чете Уитморов. Мать Чарльза была несказанно рада видеть Говард, но с прискорбием сообщила, что никак не может повлиять на ситуацию – решение принял её достопочтенный супруг после встречи с судьёй Байроном. О чём именно мужчины говорили, женщина не знала.
Уже покидая их дом, Амелия столкнулась с несостоявшимся женихом. Молодой человек был подавлен не меньше, чем Мэри. Леди даже почувствовала жалость к юному джентльмену. Его чувства по отношению к младшей мисс Говард были искренними и взаимными. Этот брак наверняка сделал бы счастливыми их обоих, что в нынешние времена случалось нечасто.
– Мисс Говард, – сжав руку Амелии на прощание, Уитмор заглянул ей в глаза, пытаясь увидеть в них надежду. – Будьте любезны, передайте Мэри, что если мои родители не изменят своего решения, я клянусь, что никогда не женюсь, ведь моё сердце… моё сердце…
– Милый Чарльз, – участливо похлопав молодого человека по тыльной стороне ладони, мягко улыбнулась Амелия, – не спешите отчаиваться. Уверена, в скором времени всё образуется. А сестре я обязательно передам ваши тёплые пожелания. Уверяю, она скучает по вам не меньше.
– Она что-нибудь говорила обо мне? – взволнованно спросил юноша.
– Ох, она говорит о вас постоянно. Не волнуйтесь, Мэри любит вас и, к слову, передала письмо.
С облегчением выдохнув, забирая конверт из женских рук, Чарльз помог даме сесть в экипаж и быстрым шагом устремился к дому, прижимая заветное послание к груди.
Всю дорогу до родового поместья Амелия размышляла над сущностью чувств, превращающих разумных господ в Чарльза Уитмора. Некогда славившийся рассудительностью юноша теперь походил на бездомного щенка, который отдал бы всё за сахарную кость – возможность обладать предметом своего обожания, в данном случае Мэри Говард.
– Ах, эта коварная любовь… – в голос произнесла Амелия с досадливой усмешкой.
Отчего-то перед глазами тотчас возник образ американца. Его проникновенный взгляд, будораживший сознание. Очаровательная улыбка, вызывающая приятный трепет в районе солнечного сплетения. Глубокий, низкий голос, который хотелось слушать и слушать. Их чаепитие оставило в душе девушки приятные воспоминания. Если быть до конца откровенной, Амелия пару раз ловила себя на мысли, что не окажись она в столь щекотливом положении, останься по-прежнему беззаботной барышней, коей была до смерти матери, непременно бы влюбилась в этого мужчину без памяти.